Борис Кагарлицкий: «Охота на Солнцеликого»

Разговоры о здоровье, о неспособности Путина справляться с президентскими обязанностями и его предстоящем уходе начались уже некоторое время назад, но сейчас из сферы маргинальных слухов эта тема буквально на глазах перемещается в мейнстрим.

И дело не только в том, что утечки публикуются иностранными изданиями со ссылкой на недавно созданный и стремительно набравший популярность Телеграм-канал «Генерал СВР», но и в том, что желтая пресса, ранее никогда не решавшаяся задевать президента лично, ныне безо всякого стеснения полощет его интимную жизнь, рассказывает про то, как морской спецназ охраняет яхту бывшей питерской любовницы правителя, а пресс-секретарь президента ещё и публично оправдывается, делая двусмысленные заявления о низком качестве опубликованного расследования. В России желтая пресса — самый точный барометр конъюнктуры. Коль скоро начали задевать первое лицо государства, значит это стало не просто безопасно, но и выгодно.

Если верить разоблачениям последнего времени, то картина складывается более или менее логичная. Разговоры о болезнях Верховного правителя шли давно, и не были беспочвенными. Но именно в начале 2020 года его состояние резко ухудшилось. Этим объясняется вдруг начавшаяся суета вокруг Кремля, странные, неподготовленные и наспех составленные в январе законодательные инициативы, явно направленные на подготовку «транзита власти» (внезапная смена премьер-министра, укрепление Государственного Совета, где несомненно готовилось место для Путина после его отставки, корректировка отношений Думы, президента и правительства, предполагавшая перераспределение власти в рамках коллегиального руководства, всегда возникающего на первом этапе подобных процессов). Но затем, в феврале сценарий был внезапно сломан выступлением Валентины Терешковой, призвавшей «обнулить» сроки правления Путина, обеспечив ему фактически пожизненное президентство. Причем ещё утром 15 февраля об этом плане не знали ни в президентской администрации, ни в Госдуме, так что решение явно отражало мнение одного конкретного человека — самого же главного начальника.

Противоречивость и непоследовательность действий власти создавала впечатление бессмысленных метаний, но публикации «Генерала СВР» позволяют расставить всё по местам и понять реальную логику событий. Просочившаяся в январе информация о предстоящей медицинской операции, для которой привозили врачей из Израиля, была, очевидно, верна. Однако операция, которую собирались проводить (с длительным периодом восстановления) после парада 9 мая, состоялась уже в феврале. Что логично и с медицинской точки зрения, поскольку считается, что зимой послеоперационное восстановление идет легче.

Придя в себя после успешной операции, Солнцеликий явно решил блокировать планы транзита. И не потому, что надеялся прожить все 16 лет, на которые его правление продлевалось поправкой Терешковой, а потому, что в принципе не собирался ни искать преемника, ни передавать власть. Формула «Есть Путин — есть Россия, нет Путина — нет России», отчеканеная спикером Госдумы Володиным, похоже, очень точно передает психологию как самого президента, так и его ближайшего окружения. Вопрос о том, что будет с Россией без них и после них, совершенно этих людей не интересует. Поэтому вместо того, чтобы готовить транзит и выращивать новых лидеров, высшая власть делает всё возможное, чтобы не возникло даже потенциальной возможности появления у правителя наследников. Ибо с того момента, как наследник (хотя бы потенциальный) появился, возникает мысль о том, что национального лидера можно кем-то заменить, а его правление не будет продолжаться вечно.

Вполне вероятно, что Путин на самом деле подумывал о корректном уходе от власти. Но было это в 2007-2008 годах, когда сам президент был ещё сравнительно молод и здоров, а следовательно мог иметь какое-то будущее за пределами Кремля. После 2016 года ситуация радикально изменилась. Ведь чем хуже здоровье правителя, чем менее он дееспособен, чем менее справляется со своими обязанностями, тем страшнее уходить, и тем крепче он вцепляется в своё кресло. Если будущего нет у главного начальника, то не должно быть будущего и у подчиненной ему страны. Во всяком случае, такое будущее ни вообразить, ни тем более готовить нет никакого смысла. В традиционной монархии смена суверена готовится системой институтов и четко запрограммирована логикой семейного воспроизводства. В условиях личной диктатуры, загримированной под республику, смена правителя каждый раз превращается в кризис.

Однако если Путин, независимо от того, сколько ему осталось жить на белом свете, никакого будущего ни для себя, ни для России без своего присутствия на посту президента не видит, то прочие люди во власти думают иначе. И для них жизненно важно, чтобы пресловутый транзит состоялся как можно раньше и прошел как можно более гладко. Таким образом, блокируя транзит, Путин из гаранта «стабильности» превращается в угрозу для своего окружения. А потому начинаются новые попытки оживить процесс передачи власти и принудить Солнцеликого согласиться на уход по состоянию здоровья. Мало того, что утечки о реальном положении дел становятся частыми, подробными и достоверными, явно поступая с самого верха, они ещё и рассчитываются таким образом, чтобы провоцировать президента и его близкий круг на совершение действий, которые усугубляют положение.

В прежние времена заговорщики прибегали к яду и кинжалу, на худой конец можно было удавить царя подушками (как Петра III) или ударить табакеркой по голове (как Павла I). В наше время для той же цели используется информация. А конкретным инструментом расправы были избраны бывший профессор МГИМО Валерий Соловей и созданный в конце сентября канал «Генерал СВР», через которых нужными дозами и в нужное время сливаются провоцирующие сведения. Стоит в Интернете появиться сообщениям о том, что Путин не может выйти из бункера, как пациенту вкалывают лошадиную дозу препаратов, позволяющую ему с бодрым видом сделать перед телекамерами несколько шагов по улице. Появляется сообщение, что у президента не двигается правая рука — вкалывают новые препараты, рука начинает двигаться, но правитель становится, вялым, апатичным и злобно-депрессивным. Каждая такая процедура неминуемо ухудшает и без того подорванное здоровье пациента и приближает его конец.

Разумеется, задача в данном случае состоит не в том, чтобы заморить президента до смерти — по крайней мере в ближайшие месяцы, а в том, чтобы довести его физически и эмоционально до такого состояния, когда он всё-таки вынужден будет согласиться на транзит и назвать в качестве преемника представленную ему фигуру. Параллельно в Госдуме срочно принимается закон о гарантиях для уходящего правителя и готовятся репрессивные законы, с помощью которых надеются в процессе передачи власти удержать контроль над всё более раздраженным обществом.

Насколько этот план удастся, мы узнаем в ближайшее время. Но одно можно утверждать с полной уверенностью: политический кризис неизбежен. Он предопределен не только разложением правящей элиты, но и общемировыми социально-экономическими процессами, исчерпанностью возможностей развития для неолиберальной модели капитализма. Затянувшаяся путинская стабильность грозит обернуться серьезными потрясениями и радикальными переменами.